Замрем на минуту
В молчании скорбном,
Почтим тихо память
Всех славных сынов…
Мой дед, Александр Алексеевич Стешенко, родился в 1888 году в селе Шабельское Ейского района в бедной многодетной семье, которая позже переехала жить в станицу Привольную. Все мужчины в роду были отличными кузнецами, мой дедушка – тоже. Читать, к сожалению, он не умел, мог только расписаться. Женился дедушка еще до революции на Ульяне Нестеровне Гуриной, и было у них 2 дочери: старшая – Мария и младшая – Нина (впоследствии – моя мама).
Во время гражданской войны Александр Алексеевич Стешенко воевал на стороне красных, как их тогда называли, был партизаном.
Однажды он попал в плен к белым и под городом Сальском его расстреляли. Но дедушка чудом остался жив – был тяжело ранен, спрятался под мостом и во время наступления красных присоединился к ним. Оправившись от ран, снова пошел в партизаны.
Однажды он попал в плен к белым и под городом Сальском его расстреляли. Но дедушка чудом остался жив – был тяжело ранен, спрятался под мостом и во время наступления красных присоединился к ним. Оправившись от ран, снова пошел в партизаны.
Когда на Кубани установилась Советская власть и стали организовывать колхозы, он в числе первых вступил в него в станице Привольной. Добровольно отдал своего коня, подводы и собственное зерно. Сначала организовали колхоз «Путь Ильича», а потом – «Соревнование», где Александра Алексеевича поставили председателем…
И все бы ничего, жизнь постепенно налаживалась, но пришел 1932 год. Невиданная засуха стояла на Кубани тем летом. Пшеничка выросла маленькая, убирали ее вручную, молотили молотилкой и вручную цепами, но зерна собрали очень мало. А тут еще появились полчища мышей, они шли лавиной по полям, съедая все на своем пути.
Члены правления и ревизионной комиссии решили засыпать немного зерна в амбар, спрятать для общественного питания колхозников, чтобы хоть как-то пережить голодное время. Но об этом сообщили в Особый отдел, и всех, в том числе и Александра Алексеевича, арестовали и увезли в тюрьму.
Суд признал их "врагами народа" и приговорил к расстрелу за саботаж, но потом расстрел заменили 10 или 15 годами тюремного заключения. Дедушка отбывал срок в тюрьме, которая была недалеко от кладбища в Каневской. Заключенные умирали ежедневно. Жена Александра Алексеевича Ульяна Нестеровна пекла сухие лепешки из свеклы и по возможности передавала их мужу.
В 1933 году набирали рабочих для строительства Комсомольска-на-Амуре, и А.А.Стешенко попросил отправить его туда. Отработал почти 5 лет, а затем его помиловали. Возвратившись домой, он стал работать бригадиром в колхозе "Соревнование", а с 1940 года - кузнецом в рыбколхозе "Новая жизнь", на хуторе Труд.
В начале Великой Отечественной войны он был в ополчении - по ночам охраняли станицу. Когда немцы захватили Ростов-на-Дону, Александр Алексеевич, Ульяна Нестеровна, дочь Нина и доярки вместе с колхозным скотом (целой фермой) эвакуировались в Брюховецкий район. Шли пешком, останавливаясь, чтобы подоить коров да молоко раздать людям. Ночевали под открытым небом в кибитках, как цыгане. Так жили чуть больше месяца. И хотя зима 1941 года выдалась лютая, коров всех сохранили и возвратились в ст.Привольную.
Второй раз эвакуировались на лошадях летом 1942 года уже без скота. Немцы на танках догнали их под Белореченском и вернули домой. Александр Алексеевич стал работать кузнецом на хуторе Труд. По доносу полицая в октябре 1942 года А.А.Стешенко, Семена Ивановича Литвина и Якова Михайловича Лобаса, которые считались активистами, партизанами, арестовали одними из первых. На телеге отправили их в полицейский участок в Каневскую. Нине Стешенко в то время было 18 лет. Когда она узнала, что ее отец арестован полицаями и увезен - вместе с Ефимом, сыном Я.М.Лобаса, пошли пешком из Привольной в Каневскую.
Немецкий полицейский участок размещался тогда в старом здании милиции в центре Каневской (сейчас этого здания уже нет) , двор был огорожен высоким забором с деревянными воротами. Нина и Ефим ходили вокруг в надежде хоть что-нибудь узнать о своих отцах. Но все было тщетно, полицаи отгоняли их от ворот и ничего не говорили.
Несколько дней арестованных держали в участке, а утром 22 октября 1942 года их посадили в черную, разрисованную червовыми десятками спереди и сзади полицейскую машину, и повезли на расстрел в район пенькозавода. В окошке Нина увидела своего отца, он успел махнуть ей рукой на прощание. Девушка потеряла сознание и упала. Очнувшись, увидела склонившегося над ней полицая, встала и пошла. Полицай прикладом ружья толкал ее в спину почти до самого кинотеатра "Родина" и злорадно хихикал.
По щекам Нины ручьем лились слезы, и она не видела дороги под ногами. На ее счастье, навстречу шла крупная, бедовая казачка Марусенко, которая попросила полицая: "Васыль, оставь дивчину в покое!". Взяла Нину за руку и повела к себе домой, напоила чаем...
Освободили Каневскую в начале февраля 1943 года. Вскоре стали откапывать расстрелянных. Откапывали руками своего отца и мужа Нина с Ульяной Нестеровной. Сколько было слез, крика. Едва сняли первый слой, показалась голова Александра Алексеевича. он был без шапки, без фуфайки и без сапог. Хоть и плохонькая была на нем одежда, но и ту полицаи сняли. Земля была пропитана кровью...
Всех убитых укладывали в гробы и хоронили в центральном парке Каневской в вырытой большой братской могиле. Я помню эту могилу. Позже, когда построили мемориал с обелиском Славы и Вечным огнем, останки из братской могилы перезахоронили там. Туда же перенесли останки неизвестного солдата, могила которого находилась во дворе начальной школы №6, что была за стадионом. Там сейчас призывной пункт райвоенкомата.
Имена всех погибших увековечены на мраморных плитах мемориала. Есть среди них и имя Александра Алексеевича Стешенко. Было ему тогда 54 года.
У монумента Вечного огня
Венком легли на землю плиты.
Блестят на них златые имена,
Что никогда не будут позабыты!
Второй мой дедушка Влас Михайлович Терещенко погиб при форсировании Днепра. Не довелось мне лично знать своих дедушек, как и многим, родившимся в послевоенные годы. Их я знаю только по фотографиям...
Все меньше их в нашем строю -
Уносят их старые раны,
Сразившие в давнем бою.
Татьяна Кун
Источник:
"Каневские зори". - 2004. - 25 сентября.
Комментариев нет:
Отправить комментарий