Погиб после победы
В 1944 году наша войсковая часть, 670-й минометный полк, наступала в направлении Орша - Минск. В моем орудийном расчете был ездовой Сущевский, белорус по национальности, а вот его имя и отчество не помню, ведь прошло уже больше шестидесяти лет. Образованный и душевный человек лет пятидесяти, до войны он работал учителем.
Наша батарея ходила на конной тяге, так что перебоев с мясом у нас не было. Если лошадь ранят или убьют во время боя, то нам сообщают, чтобы мы приходили за кониной. В другой раз забываешь, ели сегодня или нет, иногда и не различаешь, когда день, а когда ночь, артиллеристы знают об этом, орудие стреляет прямой наводкой по немецким танкам, некогда думать о еде. И как бывает приятно после завершения всей этой "работы" съесть кусочек конины.
После форсирования Немана мы получили "студебеккер", американские грузовики заменили нам лошадей. Ездовых приказали направить в пехоту. Но мы отстояли товарища Сущевского, его оставили в нашем расчете. Вместе мы освобождали Польшу, прошли через Сувалки и Познань, вышли на границу Восточной Пруссии.
До января 1945 года нам предстояло перейти к обороне, пока не замерзли озера. Наконец получили долгожданный приказ: перейти границу. Два часа продолжалась артиллерийская подготовка, затем в наступление пошли наши танки и пехота. Мы были полны решимости отомстить фашистам за все их злодеяния на нашей земле. Первым германским городом на нашем пути оказался Растенбург. Наши войска вошли в пустой город. Оказывается, все его жители, опасаясь за свою жизнь, сбежали в порт Пилава и дальше в Кёнигсберг.
Как-то вечером мы зашли в одно из имений, принадлежащих какому-то прусскому помещику, которое находилось в красивом месте, у озера. Когда подошли поближе, навстречу нам вышел хозяин, холеный немец, и на чистом русском языке заявил, чтобы мы убирались отсюда, обругал нас по-немецки, обозвав свиньями и дерьмом. Многие из нас, особенно те, кто давно на фронте, хорошо поняли, что прогавкал этот фриц. Наводчик моего орудия Леня Леонов снял автомат и разрядил в гада почти всю обойму. Это была наша первая встреча с германскими бюргерами на их земле.
Наше наступление продолжалось: сначала на Кенигсберг, а затем и на Данциг (ныне польский Гданьск). В этом порту на Балтике закончилась для многих моих товарищей война на советско-германском фронте. Нашу часть расформировали: одних отправили на Дальний Восток, где полным ходом шли приготовления к войне с империалистической Японией, амы попали на 1-й Украинский фронт, который наступал на столицу Чехословакии – город Прагу.
Освободили мы чешскую столицу, разместились на одной из ее окраин. Помню, сидели мы как-то под деревом и мечтали о мирной жизни, делились своими планами, кто и чем будет заниматься, когда вернется домой. Сущевский как самый старший по возрасту первым начал рассказывать, что непременно вернется в школу, будет учить детей, и о самой главной своей мечте, чтобы они, наши дети, не знали тех ужасов войны, через которые нам довелось пройти. И вдруг он замолчал, склонив голову набок. Мы кинулись к нему, но он был мертв. Выстрела никто не слышал, но вокруг стояли дачные домики, и все это время мы находились под прицелом у вражеского снайпера. Его смертоносная пуля досталась именно учителю, человеку самой мирной профессии! Погиб наш товарищ уже после того, как нам объявили, что война закончилась. Прости нас, товарищ, что не уберегли.
Александр Фалько
Комментариев нет:
Отправить комментарий